В хоккее мелочей не бывает. Об этом подробно рассказал старший специалист по техническому обеспечению ХК «Салават Юлаев» Сергей Бухтияров, который в интервью раскрыл детали и секреты своей работы.

СПРАВКА:

• Бухтияров Сергей Сергеевич, 18.12.1979, место рождения: Уфа, Россия. Старший специалист по техническому обеспечению, воспитанник СДЮШОР ХК «Салават Юлаев», нападающий.
   
• Команды: «Салават Юлаев», ЦСК ВВС (Самара), «Звезда» (Краснокамск), «Торос» (Нефтекамск). С 2007 года по настоящее время – в составе персонала ХК «Салават Юлаев».
   
• Достижения с командой: золото Чемпионата России по хоккею 2007-2008, Кубок Гагарина Чемпионата КХЛ 2010-2011, серебряный призёр чемпионата России и бронзовый призёр чемпионата КХЛ 2013-2014, бронзовый призёр чемпионатов России и КХЛ 2015-2016, бронзовый призер Чемпионата КХЛ 2018-2019.

– Вы представитель известной хоккейной фамилии в Башкирии. Как вы пришли в хоккей? Отец привел?
– Отец занимался хоккеем еще в старом Дворце на улице Зорге в Уфе. Скажем так, у меня не было вариантов куда идти (смеется). В шесть лет меня привели в секцию, и я прошел всю школу.

(Справка: Сергей Федорович Бухтияров, 21.04.1954, ХК «Авангард» (г. Уфа, 1978-1981) защитник, 2001-2017 специалист по техническому обеспечению ХК «Салават Юлаев»).

– Как складывалась ваша игровая карьера?
– Если честно, то высот в профессиональном спорте я не добился. Поиграл на определенном уровне, даже на контракте. Поэтому сейчас не могу играть в определенных командах Ночной хоккейной лиги. Ничего сверхъестественного я не добился. Тем не менее, я всю жизнь посвятил хоккею. Правда, с небольшим перерывом.

– Были ли в карьере другие профессии, не связанные со спортом?
– Да, конечно. Работал монтажником-высотником лет 7-8. Лазил высоко, монтировал нефтяные заводы Уфы.

– Хоккей перетянул?
– Я всегда хотел вернуться в хоккей. В том или ином качестве. И тут мне предложили работать в команде. Я раздумывал совсем чуть-чуть. На производстве я получал весьма приличные деньги, в разы больше, чем платили в команде. Желание быть в хоккее, быть с командой пересилило все денежные вопросы. Я пришел в «Салават Юлаев» в «золотом» сезоне 2007-2008. Начал с позиции специалиста по техническому обслуживанию.

– Долгие годы вы работали вместе с отцом…
– Отец работал в команде специалистом по техническому обеспечению. Это была хорошая школа. Всему, что умею сейчас, я же научился у него. До заточки коньков меня пока не допускали, я начинал со стирки формы и прочих мелких обязанностей. Хотя, в принципе, я знал, что делать – но потом все особенности правильной заточки коньков открыл мне отец. Эти секреты вы не узнаете (смеется).

– Что скажете, когда ваш сын сообщит о своем решении стать хоккеистом?
– (Пауза) Тяжелый вопрос. Я бы ему сказал, что хоккей – хорошая школа. Даже если он остановится на каком-то этапе, например, в 14-15 лет. Все равно за это время он пройдет отличную подготовку: и физическую, и моральную. Коллектив, дисциплина, самоотдача – все это обретет глубокий смысл.

– Он сам интересуется хоккеем?
– Да, ему очень нравится. В этом году дедушка уже на коньки ставил. Он в восторге, но пока еще лентяй.

– К вопросам профессионального характера. За сколько часов вы затачиваете коньки перед матчем и сколько уходит на это времени в среднем? Каков план работы в день игры?
– Здесь все индивидуально. Кто-то из ребят просит, чтобы коньки были наточены в игровой день уже на «раскатку». Чтобы попробовать и, если что, успеть подкорректировать. Допустим, лед стал «помягче» и надо поменять желобок.

Кто-то просит, чтобы они были наточены прямо на игру. Вечером, в предматчевый день точу игрокам, которым надо на раскатку, чтобы с утра такого не было: мне надо коньки точить, а тут у кого-то что-то оторвалось, а там поломалось. А тем ребятам, которые просят, чтобы у них были наточены непосредственно на игру, я точу после раскатки сразу. В зависимости от количества пар и уровня сложности уходит около 2-3 часов.

– В команде 20-25 игроков. У некоторых по 2-3 пары коньков. В чем еще сложности?
– Я уже ко всему привык. Сложности могут быть только форс-мажорные. Человек надевает конек на игру и вдруг замечает, что он у него расклепался – то есть торчат клёпки. И надо срочно, в течение 5-10 минут, все заклепать. Просто если мы играем дома, то это не критично: станки стоят, все настроено. Это минутное дело. Сложнее – если на выезде. На некоторых аренах недостаточно места, чтобы развернуть клепальный станок.

– Есть ли отличия в заточке коньков у вратарей, защитников и нападающих?
– Если делить по группам заточки, то между защитниками и нападающими по сути разницы никакой. Вот вратари «точатся» по-другому, естественно – коньки другие. Своеобразно у них. Вот как раскрыть технические аспекты? На словах сложно объяснить, например, что у Скрынника определенный скос.

– Каждому игроку нужен индивидуальный подход или индивидуальная заточка? Насколько меняются предпочтения?
– К каждому игроку, как к личности, конечно же, нужен индивидуальный подход. Потому что кому-то достаточно объяснить один раз: почему так и зачем именно так. И всё. А кому-то приходится объяснять это каждый день.

Я их понимаю. Например, сейчас в интернете гуляет много всякой информации, в том числе абсолютно не нужной профессиональным игрокам. Она подходит любителям, которые начинают играть в 50 лет и у которых много «лишних» денег. Кто-то из ребят читает все это: «Аха! Вот это да! Как так? Мне тоже надо!» Они не понимают зачем это, но им надо. Объясняешь: «Тебе это точно не подойдет. У тебя же никогда таких особенностей заточки не было, и ты прекрасно справлялся». И тут начинаются маневры: поиск истины не в той области.

– То есть речь идёт о том, что иногда игроку нужно прояснить, что при его требованиях конёк будет идти хуже?
– Можно и так сказать. То, что он хочет физически не уложится в рамки нормального конька. Были еще примеры, когда ты смотришь на конёк и думаешь: «Как ты вообще катаешься на этом?» А вот он всю жизнь так катается и привык – ему надо так и делаешь, как он хочет. Я не любитель говорить: «Я как сделаю – так и будешь кататься».

А когда человек готов к диалогу, спрашивает: «Что мы можем сделать? Что посоветуешь?», то, конечно, мы открыто говорим и все нормально. Потому что все ребята адекватные. Со всеми можно разговаривать. И если что-то не получается, то мы пробуем что-то новое, пока не находим оптимальное решение.

– Но иногда же вопросы лежат в чисто психологической плоскости.
– Встречаются хоккеисты, которые «ищут» себя. Вот, например, не идет игра. Кто-то начинает сидеть и искать причину в себе. Находит ответы: может, стоит ноги подкачать или руки, побегать-попрыгать. А иногда кто-то находит причину: «Да вот же – у меня коньки не едут!». Здесь создается дополнительная работа мне. Приходит человек с коньками и говорит: «Сделай что-нибудь. Они не катят!». Я спрашиваю: «Они затупились или сильно острые?». Отвечает: «Я не знаю, но что-то не то…». Вот как залезть в голову человеку?

Был у нас в позапрошлом году один нападающий. У него было очень много пар коньков: девять или больше. Ему наточили одни и точно так же наточили другие. Он в одних выходит и все хорошо, а в таких же выходит и говорит: «Вот я не могу». Я после тренировки взял коньки: одни, другие. Слава богу, у нас размер совпадал. Прокатился. Они абсолютно одинаковые.

На следующий день говорю ему: «Дорогой. Мы уже не знали что думать. Извини, меня, конечно, но я взял твои коньки. Прокатился на всех. Они – одинаковые». Он говорит: «Да?», отвечаю: «Да!». И все. На этом история закончилась – раз другой человек сказал, что коньки одинаковые все стало сразу хорошо.

Пока у игрока все идет, то у него и коньки хорошие, и клюшки забивают, и ноги бегут. Чуть-чуть не пошла игра – вместо того, чтобы подумать, что он может усилить в себе, он начинает: «Клюшки плохие – ломаются, коньки не едут».

– То есть главное – что-нибудь сделать?
– Да! Бывает, что человек выходит на игру. Он отбил «пятюню» или еще что-то сделал. И забил. У него получилось. Следующую игру он 100 процентов повторит этот же ритуал. И будет делать так, пока у него какой-нибудь швах не начнётся. Это почти у всех такая привычка.

– Что касается некоторых «иномарок», как известно, они заказывают лезвия за рубежом, которые приходят уже заточенные. Это у нас оборудование не подходит или в чем-то другом вопрос?
– Это касается всех российских команд. Началось это года четыре назад. До этого все точились у себя в команде. Насколько мне известно, вот они покупают лезвия Ramonedge сразу несколько пар: 10-20. И фирма ставит их практически на пожизненную гарантию на заточку. То есть они за заточку ничего не платят, а просто отправляют назад, когда требуется переточить. Там станки, которые запоминают индивидуально площадку, желоб. И просто надо вставить флешку с записью параметров для заточки.

– В нашей команде у кого какие предпочтения по заточке? Можете привести примеры по нападающим?
– Очень требователен Жарков. Если у него хоть чуть-чуть «забилось», то мы сразу перетачиваем, обновляем. Есть люди, у которых приходится отбирать коньки, чтобы поточить. Есть ребята, с которыми договорились, что я полностью контролирую их коньки. Чтобы они не задумывались: когда их нужно точить и что с ними делать. Вот я подхожу, смотрю. Считаю нужным – иду, точу.

– На какие коньки больше всего уходит времени?
– На вратарские. Но, например, Метсола точит очень-очень редко. В прошлом сезоне я точил ему раза три. И пару раз он просил меня поменять лезвия. То есть ему наточили где-то там. Он их менял, потому что лезвия «забились» конкретно. У Юхи подкупает его профессиональное отношение ко всему. Никаких проблем с ним нет. Если бы все такие были, то вообще шикарно было бы (смеется).

– Важно ли, помимо амплуа, знать и вес игрока?
– Это вопрос больше касается новичков. Вот если судить по мне. Ладно, я там далеко не суперзвезда. Играл на 22-м желобе всегда. Я весил тогда 65 килограммов. Потом стал весить 72 килограмма. И играл на 22-м желобе. Сейчас я вешу под 90 и играю на 22-м желобе. Кто как привык, тот так и играет. У меня скептическое мнение ко всем этим таблицам «соответствие массы тела на желоб». Это больше нужно начинающим хоккеистам. А профессионалы, уже люди устоявшиеся, которые приходят сюда, уже знают какой им надо желоб.

– Какие отличия «жесткого» и «мягкого» льда? Как это влияет на заточку?
– Да, конечно. Люди прокатились и сразу сказали: «Лед мягкий». Значит, надо желоб сделать поменьше. То есть потупее немного сделать конёчек. Если лед жесткий – поострее.

– Началась игра. Прошла первая смена. Один из игроков говорит: «Что-то не то». Что вы делаете?
– Бывает такое. Смотрим конек. Он отыграл одну смену. Он мог войти с кем-то в соприкосновение, ему могли сунуть клюшки в ноги. А сейчас этот материал карбон и прочее из чего делают клюшки, они сбивают коньки только так. Это раньше деревянные были – по ним пробежались и все равно. А эти спокойно могут забить конек.

– Какие есть виды заточек?
– Есть четыре основных вида. Это «flat». На нем желоба, это для игры в бенди. Им точат так. У них здоровая площадка, на которой они летают. Есть заточка «под желоб» – обычная. Есть «FBV» интересная. Желобок же полукругом идет, а эта трапецией. Есть еще «Z-заточка», которая появилась в 2008-2009 году. Ее придумали в Америке и сильно ее пиарили. Даже приезжал игрок с НХЛ и говорил как это круто. Потом он раз прокатился и отказался от нее сразу. И больше про нее никто не говорил.

– Правда ли, что от «площадки» зависит скорость и манёвренность? То есть чем больше площадка, тем больше скорость и меньше манёвра?
– В принципе, да. Пятка отвечает за стабильность, нос – за ускорение, середина – за скорость и мобильность. Сейчас делают мульти-площадки, которые из четырех частей состоят. Все направлено на максимальное улучшение всех параметров. Медленнее сделать его, поверьте, никто не просит.

– У хоккеистов часто слетает лезвие во время матчей. Похоже на пит-стоп в «Формуле 1».
– Здесь главное найти быстро лезвие и воткнуть. Если лезвие где-то там далеко на льду валяется, то втыкаем запасное.

– Можно ли сломать лезвие?
– Легко. Точнее – они не ломаются, а гнутся. Но бывает, что и ломаются. И самое поганое, если крепеж ломается и остается внутри конька, в «стакане». И как его оттуда доставать? Особенно во время игры. Вот это самое сложное. Я сталкивался с таким, потратил очень много времени, чтобы извлечь. А вообще иногда приходится «стакан» этот отклепывать и ставить новый. Это мерзкая вещь, но бывает очень редко.

– Сколько лезвий вы меняете одному игроку по ходу сезона и как быстро они истачиваются?
– В среднем, 2 пары уходит за сезон.

– Работа у вас нескучная. Основные плюсы и минусы?
– Я люблю свою работу – это плюс. А из минусов только эмоциональное выгорание. Тратишь очень много эмоций. Это просто может кому-то казаться, что человек просто стоит и открывает калитку. А на самом деле ты же в игре. А в перерыве у тебя основная работа: заточка коньков, сушка перчаток или клюшку там пилишь. Постоянно в напряжении.

Это большая удача – заниматься тем, что ты любишь. А еще тебе платят за это (смеется). Ты находишься в постоянном движении. Я вот не представляю себя в офисе. Как вот сидя работать? Я даже когда на стройке работал, то там тоже были разные «движухи»: то этот объект, то другой. И здесь сложился коллектив хороший, ребята все интересные.

– Что касается сушки краг. Умарк использовал несколько пар за игру.
– Вот он отыграет смену в перчатку, и они априори не могут быть мокрые. Ну никак. Но ему надо поменять на сухие обязательно. Обычно доходило до использования четырех пар во время игры. То есть одни на руках, другие рядом с лавкой или сушатся в раздевалке. Была у него такая ротация среди перчаток.

– Согласны ли с мнением, что от хорошо заточенных перед игрой коньков может зависеть результат?
– Полностью согласен. Даже добавлять ничего не буду.

– Какие марки станков используются в команде?
– Всего у нас три станка для заточки. Есть станок ProSharp, чтобы делать «площадки». Но на нем точат всего пару человек. Тут кому как нравится. А в основном, работа идет на станке SSM. Он недорогой, но надёжный. Здесь все зависит от рук, которые с ним работают. Он такой, с достаточно сложным характером. Но и с ним можно найти общий язык, главное – работать честно и с душой.